jozh
19.11.2023, 11:41
Депрессия очень убедительна и подобна фейковым новостям.
Когда мне было 24, я впервые впал в депрессию. У меня случился срыв просто из ниоткуда. Я понятия не имел, как я впал в депрессию, и понятия не имел, как мне выйти из неё. Если ты очутился где‑то без карты, то очень трудно сбежать из этого места: так я чувствовал себя в собственной голове.
И заголовки в моей голове сообщали, что к 25 годам я точно умру. Я был убеждён, что если даже каким‑то чудом останусь в живых, то окажусь в смирительной рубашке. Единственным способом узнать, что эти «новости» были фейковыми, оказалось прожить достаточно долго, чтобы опровергнуть доводы депрессии. Я дожил до 25, потом до 30, сейчас мне 45 лет.
Да, само собой, плохие вещи случаются. Но абсолютная вера в то, что ты больше никогда не сможешь радоваться прогулке под солнцем, наслаждаться бокалом вина, слушать музыку с удовольствием — всё это в конечном счете оказалось фальшивкой. На встрече с читателями в Шотландии кто‑то сказал: «Ну, тебе легко пришлось. У тебя была любящая семья, заботливые родители, девушка. А что делать тем, кто чувствует, что у них нет никого на Земле? Ради чего им жить?» Это ужасно сложный вопрос, и я облажался с ответом. Но, поразмыслив, я понял две вещи.
Во-первых, когда я был очень болен, всё это не имело никакого значения. Звучит ужасно, но мне было неважно, что у меня были любящие родители. Я чувствовал себя обузой для них. Оставаться в живых казалось эгоистичным. Когда знаменитый человек совершает самоубийство, люди говорят: «О, как это эгоистично! У него же было всё на свете». Так вот, депрессия так искажает твоё сознание, что ты начинаешь думать, что как раз жить эгоистично. Тебе кажется, что без тебя всем будет только легче.
А во-вторых, даже когда у тебя никого нет, ты все равно живешь ради других людей — просто эти люди являются версиями тебя, которых ещё не существует. Я сильно отличаюсь от человека, стоявшего на краю скалы в Испании и думавшего спрыгнуть.
Нужно верить (и убедиться в этом впоследствии - jozh), что где‑то в будущем есть другая версия вас — вы, но не вы, — которая очень благодарна прошлой версии за то, что вы остались живы.
(писатель Мэтт Хейг, из интервью)
Когда мне было 24, я впервые впал в депрессию. У меня случился срыв просто из ниоткуда. Я понятия не имел, как я впал в депрессию, и понятия не имел, как мне выйти из неё. Если ты очутился где‑то без карты, то очень трудно сбежать из этого места: так я чувствовал себя в собственной голове.
И заголовки в моей голове сообщали, что к 25 годам я точно умру. Я был убеждён, что если даже каким‑то чудом останусь в живых, то окажусь в смирительной рубашке. Единственным способом узнать, что эти «новости» были фейковыми, оказалось прожить достаточно долго, чтобы опровергнуть доводы депрессии. Я дожил до 25, потом до 30, сейчас мне 45 лет.
Да, само собой, плохие вещи случаются. Но абсолютная вера в то, что ты больше никогда не сможешь радоваться прогулке под солнцем, наслаждаться бокалом вина, слушать музыку с удовольствием — всё это в конечном счете оказалось фальшивкой. На встрече с читателями в Шотландии кто‑то сказал: «Ну, тебе легко пришлось. У тебя была любящая семья, заботливые родители, девушка. А что делать тем, кто чувствует, что у них нет никого на Земле? Ради чего им жить?» Это ужасно сложный вопрос, и я облажался с ответом. Но, поразмыслив, я понял две вещи.
Во-первых, когда я был очень болен, всё это не имело никакого значения. Звучит ужасно, но мне было неважно, что у меня были любящие родители. Я чувствовал себя обузой для них. Оставаться в живых казалось эгоистичным. Когда знаменитый человек совершает самоубийство, люди говорят: «О, как это эгоистично! У него же было всё на свете». Так вот, депрессия так искажает твоё сознание, что ты начинаешь думать, что как раз жить эгоистично. Тебе кажется, что без тебя всем будет только легче.
А во-вторых, даже когда у тебя никого нет, ты все равно живешь ради других людей — просто эти люди являются версиями тебя, которых ещё не существует. Я сильно отличаюсь от человека, стоявшего на краю скалы в Испании и думавшего спрыгнуть.
Нужно верить (и убедиться в этом впоследствии - jozh), что где‑то в будущем есть другая версия вас — вы, но не вы, — которая очень благодарна прошлой версии за то, что вы остались живы.
(писатель Мэтт Хейг, из интервью)